Андрей Васильев становится директором дирекции информационных программ ОРТ
На время работы в программе «Время» он покидает издательский дом «Коммерсант», в котором руководил одноименным журналом.
В интервью газете «Коммерсант» сразу после назначения он рассказывает, что «несколько дней отнекивался». «Масса причин, — поясняет он. — Во-первых, мне совсем не хотелось оставлять журнал. Во-вторых, я ведь прекрасно понимаю, какая это головная боль, сколько проблем на этой должности. Геморрой, в общем. В-третьих, конечно, я побаиваюсь. Я несколько дней отнекивался. <…> Когда я работал, я не занимался потоком информации, и специфики именно информационного вещания не знаю. Вот и мандражирую». На вопрос о том, что будет с Сергеем Доренко, Васильев отвечает: «Пусть Доренко работает. Я, конечно, вижу какие-то недостатки, но это ведь все устранимо».[note]Рузакова, Елена. «Андрей Васильев: мне больше нравилось НТВ». «Коммерсант», 14 июня 1997.[/note]
В этой должности он сменяет Ксению Пономареву, которая осенью 1997 года станет генеральным директором ОРТ . «Я скорее менеджер, чем журналист, — рассказывала «Коммерсанту» Пономарева летом того года. — Именно поэтому я говорю Андрею: то, что он сейчас сможет сделать для этой конторы, будет его журналистским делом. Потому что я построила нормальную структуру. И чисто управленчески понятно, кто за что отвечает, понятно, кто где сидит, существует кадровая политика — то, что называется планированием карьер, планированием изменений. <…> Вот сейчас все в порядке: квартира прибрана, все ложки на своих местах, известно, в каком ящике что лежит. Известно, какого качества этот товар и сколько он прослужит. Здесь не нужно решать никаких оргпроблем. Абсолютно точно известно, кто на что способен. Через две-три недели я вернусь на несколько дней в Москву, и тогда Андрей будет готов обсуждать со мной кадровые проблемы. Он может соглашаться или не соглашаться. Но всех людей, которых нужно было убрать срочно, я убрала. Но, наверное, нужно подумать, что менять. А вот этого человека нужно будет менять через полгода, потому что к этому времени его потенциальный преемник уже достигнет нужной кондиции. Тут все ясно. Тут нормальные отношения с основными репортерами, которые, слава Богу, достаточно самостоятельные. К сожалению, здесь еще много ‘ручной работы’. Можно достать из архива папки и посмотреть: количество моей правки очень большое. Иногда просто переписывается все целиком. Смешно говорить о нашем месте в конкурентной борьбе. Существует, с одной стороны, рейтинг. С другой — мнение либеральной тусовки, для которой НТВ, несмотря на ‘падение’ во время выборов, когда канал, по их мнению, торговал собой, все же остается НТВ. Объективно журналисты там самодостаточны, им, строго говоря, не нужно ничье руководство, они сами могут сделать внятный сюжет. Большей частью. Их воспитали. Олег Добродеев — замечательный учитель. Если Андрей не хочет каждый вечер переписывать каждую папку хотя бы для программы ‘Время’, ему придется думать. Да, в принципе введение института нормальной редактуры сейчас здесь пройдет совершенно безболезненно».[note]Геворкян, Наталия. «Ксения Пономарева: тех, кого нужно было выгнать, я выгнала». «Коммерсант», 14 июля 1997.[/note]
Через неделю Сергей Доренко показывает в эфире пленку с министром юстиции Николаем Ковалевым, снятым в бане скрытой камерой, а вскоре он станет одним из главных участников кампании в прессе, ставшей известной как «информационная война за Связьинвест». (Подробно об этом будет рассказано в следующем выпуске Yeltsinmedia.)
В интервью Петру Авену Васильев спустя годы о том назначении рассказывал так:[note]Авен, Петр. «Время Березовского». Corpus, 2018[/note]
В мае я сдал номер, трудился полтора суток не вынимая. Я сидел там всю пятницу, ночь субботы и почти всю субботу. Поехал на дачу, и тут звонит Боря: “Андрюшенька, надо посоветоваться, а ты где?” Я говорю: “По Калужке еду”. Он говорит: “А можешь вернуться?” Я говорю: “Подожди, тут две сплошных”.
Разворачиваюсь. И, не выспавшись, возвращаюсь туда. А там прямо Юмашев сидит, Пономарева сидит. Юмашев, по-моему, уже был начальник администрации президента. И еще Таня была. Это был 1997 год. <…>
Я, когда туда вошел, подумал: “Сейчас Борю ждать час или полтора, я уже всего этого нахлебался”. И я пива взял, а у меня вобла была с собой, я уже ее почистил. И тут мне говорят – пожалуйста, иди. Захожу с воблой, а за мной идет халдей, несет пиво, я его даже отпить не успел. Там еще, по-моему, Бадри сидел в углу. Он на меня посмотрел и говорит: “Ну, блин”. <…>
Функция была очень четко обозначена, почему я и согласился. Народ просто за*бался от этих выборов, люди все зомби. А люди неплохие, и специалисты, как я потом понял, действительно хорошие. Нужно было вернуть людей в настоящую журналистику. И Боря говорит: “Сейчас спокойняк будет, все офигенно! Все лето перед тобой. Просто налаживай, к тебе претензий никаких нету”. Это благородная задача, в общем-то. <…>
И вот на ОРТ я занимался честной журналистикой. Поэтому меня через полгода оттуда вы****или.